В палатах Мандоса

 

 

Палаты Мандоса кажутся тихими и бесконечными. По ним бесшумно скользят души, вспоминая Аман, вспоминая Арду. Кто-то не хочет уходить, кто-то не может — так они и кружатся в вечном танце. Одиноко ли им? Скучают ли они по миру снаружи?

 

* * * * *

 

— Я же тебе говорил!

 

— Знаешь, сколько раз ты это мне уже сказал?

 

— Сколько бы ни говорил, все мало, олух ты этакий! Я же тебе говорил держаться подальше от этих камней, а ты не послушал!

 

— Элберет, мне даже жалко, что мой брат до сих пор где-то бродит. Может, он написал бы для тебя песню — без музыки твое «Я же тебе говорил» немножко утомляет уже на сотый раз.

 

— А что тут еще можно сказать? Я до сих пор не могу понять, как такой на вид нормальный эльф докатился до такой глупости! Мне что, всегда за тобой надо присматривать? Как только меня не стало…

 

— Во-первых, не «как только», а немножко побольше, а во-вторых да, надо. Что, по-твоему, ты устроил тогда, в четыреста семьдесят третьем?

 

— Знаешь, может, ты не заметил, но у нас там битва была.

 

— Спасибо, это я заметил. Твоя смерть мне, знаешь ли, бросилась в глаза!

 

— Извини; но умирать-то я как раз не планировал…

 

— Не планировал? А зачем ты рванул за этим идиотом Гвиндором? Финдарато всегда говорил, что горячность его до добра не доведет ни самого Гвиндора, ни тех, кто рядом с ним окажется!

 

— Теперь *ты* цитируешь мне Финдарато? До чего докатился мир…

 

— Даже у Финдарато иногда бывали здравые мысли…

 

— *с усмешкой* Жаль, Туракано поблизости нет  — тебя послушать.

 

— А мне не жаль! Я все его речи уже слышал, а спрятанные города, знаешь ли, совершенно не в моем вкусе… И вообще, ты не ответил на мой вопрос.

 

— *со вздохом* Какой вопрос?

 

— Насчет четыреста семьдесят третьего. Куда ты тогда помчался как сумасшедший?

 

— Ну, ты не мог же я бросить там Гвиндора…

 

— Очень ему твоя помощь пригодилась в конечном итоге. Если бы ты оставался на месте, все его неприятности были бы куда короче. Все равно он здесь очутился…

 

— Но я-то этого тогда не знал!

 

— Но план боя-то ты знал! И смотри, чем все дело закончилось. Эльфы вообще-то не предназначены природой для боев с балрогами. Не веришь, спроси этого, как его, Глорфинделя — он тебе то же самое скажет.

 

— Он же уже ушел, ты что, забыл?

 

— Ах да, точно, ты мне напомнил. Он еще тогда что-то твердил про правнука Туракано, верно? Туракано, конечно, твой брат и все такое, но вот интересно, у правнука этого тоже город-убежище? Вот уж навязчивая идея…

 

— Да ладно тебе ворчать. Эрейнион говорит, он славный юноша…

 

— Много Эрейнион понимает! Вряд ли его в этом юноше здравый смысл интересовал.

 

— Можно подумать, тебя самого всю жизнь только здравый смысл и интересовал. И вообще, он же родня…

 

— Ну да, теперь ты про родню заговорил. А как к бабушке моей идти в гости, так ты не хочешь…

 

— Именно. Не хочу! Если бы она не устроила такую катавасию из рождения ребенка, вся эта кутерьма бы не случилась!

 

— *негромко* И ты бы не родился…

 

— *со вздохом* Да ладно, ладно, пойдем завтра к твоей бабушке…

 

* * * * *

 

Хотят ли духи уйти отсюда, снова стать свободными и бродить по Валинору? Может быть, те, кто не может уйти, нашли здесь что-то, чего не дождались снаружи? Духи танцуют, и двое из них вечно кружатся вместе…

 

 

Конец.