Калейдоскоп

 

Он сидел на кровати и смотрел в стену. Стена не менялась, и это успокаивало — стена как стена, ничего неожиданного. Все остальное беспрерывно менялось и ускользало от него. Поначалу он думал, что справится, как справлялся со всем остальным — вот только приложит еще немного усилий, сосредоточится… Напрасно. Воля и разум, никогда еще его не подводившие, теперь тонули  в водовороте смятения, калейдоскопе обрывочных воспоминаний, ускользающих дел, которые обязательно надо было сделать… когда-то.

 

Он пока еще помнил, что у него разладился чип — об этом ему сказал только что вышедший из комнаты Майлз. Вот-вот он опять все забудет, опять удивится, что здесь делает Майлз и когда это он успел повзрослеть… Но пока он помнил и отчаянно цеплялся за свои воспоминания, стараясь удержать хоть что-то. Майлза он не забудет.

 

С людьми вообще было легче, чем с событиями — дела, операции, все это ускользало, а люди оставались, хотя и меняясь с годами. Те же самые люди снова и снова всплывали на кружащихся вихрем осколках его памяти. Майлз — мальчик Майлз, курсант  Майлз, офицер, Майлз у него в кабинете, Майлз на каком-то официальном мероприятии… Высокая фигура рядом с ним — он скорее догадался, чем вспомнил, кто это. Отец Майлза. Да, правильно, Эйрел — но попытка сосредоточиться унесла образ отца и сына прочь, а вместо этого молодой Эйрел поднял голову и посмотрел на него смутным взором — пьян, должно быть, отметил молоденький лейтенант СБ, но вместо отвращения почувствовал тревогу и сочувствие. Через много лет он вспомнил эти ощущения, пытаясь вызвать и их причину. Кто-то там был еще — кто-то, кто только что ушел.  Злая улыбка, дразнящий взгляд темных глаз, обращенный не к нему, а к тому, пьяному, но ему все равно стало не по себе…

 

Он уже рассказывал об этом когда-то, о почти случайно замеченной встрече — в голове всплыли обрывки фраз собственного доклада, и внимательные глаза слушающего. Его начальник… Как же его звали? А впрочем, это-то несрочно, человек этот мертв. И еще другой — совсем старый и бледный. Внутри у него все напряглось, будто он и сейчас, спустя столько лет, пытается выпрямиться по стойке смирно.  Император.

 

И вдруг осколок этот уплыл прочь, и он понял, что все они они мертвы — капитан Негри, император,  да и двух молодых офицеров, поругавшихся в баре, тоже уже, кажется, нету… Майлз. Есть Майлз. Он же должен скоро вернуться с докладом об операции, так?

 

Дверь открылась, но вошел не Майлз, а элегантная фор-леди средних лет.

 

— Привет, Саймон, — сказала она с улыбкой.

 

— Леди Элис. — Новые осколки памяти поплыли к нему, но он отогнал воспоминание о молодой женщине, потерявшей мужа. Это было давно. Давно, хотя она все так же хороша…

 

— Как ты себя чувствуешь?

 

— Неплохо, — сказал он и улыбнулся ей, сам почти поверив своим словам. Ну что ж, она принесла неплохие воспоминания. Узор калейдоскопа на мновение замер.