Другими дорогами

 

Автор: Taelle

 

Фэндом: «Хроники Арции» Веры Камши

 

Пэйринг: Рамиэрль/Норгэрель

 

Рейтинг: PG

 

Содержание: по пути обратно в Тарру Рамиэрлю есть о чем подумать.

 

 

 

 

Как-то смешно все это было, смешно и глупо. Они ушли, в общем-то, прежде всего затем, чтобы найти исцеление странной болезни Норгэреля, а путешествие затянулось, и Рамиэрль переставал иногда понимать, куда и зачем они идут, а в голове крутились непрошеные мысли. Никогда еще Нэо Рамиэрль не уходил в такой долгий и странный путь не в одиночку — даже с Кризой…

 

Рамиэрль в свое время не особенно хотел уходить — слишком много неоконченных дел привязывало его к Тарре —  и скрывал это, чтобы не тревожить Норгэреля; тот и так слишком часто извинялся за причиненное беспокойство. Но теперь он привык, или так ему в основном казалось. Ему везло на спутников, решил Рамиэрль, и мысль о Кризе уже не так спешила явиться и ранить его. Тоже, наверное, привык. А когда-нибудь эта память может стать и совсем далекой, не болью и даже не эхом боли, а чем-то, о чем он мог услышать в песне. Нет, он все правильно сделал. Так было лучше всем. Он привык к людям, к смертным, и долго не вспоминал о том, что он не из них, а вот Криза заставила его вспомнить, и взглянуть на окружающих по-другому.

 

Но сейчас он шел не со смертными, а с эльфами, бессмертными, как и он — и с Волчонкой, конечно, усмехнулся он про себя, глядя на странное создание. И все равно какой-то инстинкт заставлял его держаться чуть настороже. Это было не так и трудно — Аддари с таким интересом воспринимал окружающее, что казался моложе своих лет, а Норгэрель…

 

Рамиэрль глянул на спутника, шедшего с ним  с самого начала этой дороги. Сходство Норгэреля с отцом постепенно перестало его тревожить, и память вместо боли стала даже радовать его — он оглядывался на Лунного эльфа и лишний раз вспоминал близкие и родные черты Астена. Норгэрель все-таки был самим собой, а не живой копией никогда не виденного им брата, какую показали ему Великие Братья, и это помогало боли ускользуть в глубину.

 

Он глянул на Норгэреля еще раз, и родич серьезно кивнул ему, но Рамиэрлю почудилось, что по губам Норгэреля скользнула легкая улыбка. Родич… Никак он не мог научиться воспринимать Норгэреля как родню, так же, как, скажем, Эмзара. Хоть и был Лунный эльф братом Астену, но казался моложе и слабее самого Рамиэрля. Возможно, дело тут было в его болезни, в том, что Рамиэрлю с самого начала пришлось о нем заботиться — или а может, просто привык уже Нэо воспринимать как слабейших всех, у кого не было его опыта.

 

А у кого он был, тот опыт, тут же подумал разведчик, укоряя себя. У Рене? Геро? Возможно — и то не всегда. Бард Роман отправился в странствие по дорогам Тарры задолго до этих двоих. Но опыт — это еще не все, а он слишком редко себе об этом напоминал, осознал Рамиэрль.

 

И Норгэрель тут ему был не помощник. Спутник его, как правило, оставлял ему все решения, и признавал за ним опыт и авторитет, возможно, даже больший, чем тот, которым Рамиэрль обладал на деле. Как это он тогда превозносил перед Аддари его владение мечом…

 

Должно быть, он усмехнулся вслух при этом воспоминании, потому что на этот раз он, подняв голову, встретил вопросительные взгляды и Норгэреля, и Аддари.

 

— Что-то не так? — спросил Солнечный принц.

 

— Да нет, все в порядке, — отозвался Рамиэрль, слегка смутившись. — Не обращайте внимания… 

 

Может, и к лучшему, что на этот  раз он идет не один. Так недалеко и до того, чтобы начать бормотать себе под нос, как полагается безумным колдунам в деревенских сказках.

 

Аддари уже отвернулся, глядя куда-то вперед и вбок, на лльяму, кажется, но Норгэрель, внезапно заметил Нэо, все еще не отводил от него внимательного взгляда синих глаз. Он и не спрашивал ни о чем, не ждал ничего, просто смотрел. Нэо встретил его взгляд на мгновение и вдруг первый отвел глаза, будто смутился неизвестно чего.

 

Да, напомнил он себе, с Норгэрелем так обычно дело и обстояло. Сила в нем была, иначе он бы не вынес боль, терзавшую его на Тарре — а боль была мучительная, Рамиэрль успел это понять, пока вместе с Эмзаром искал ее причины. Но Норгэрель прятал эту силу глубоко в себе, позволяя другим выбирать и настаивать на своем, пока дело не доходило до того, что он считал действительно важным.

 

Сколько было таких мгновений, когда голос Норгэреля внезапно становился жестким? Да всего ничего, по пальцам пересчитать можно — в основном тогда, когда Рамиэрль пытался уйти один, оставив своих спутников в безопасности. Похоже, решил Рамиэрль с легким изумлением, по этой дороге мне одному не шагать.

 

Он вдруг заметил, что отстал от спутников, и лльяма уже спешила к нему, беспокойно крутясь вокруг его ног — ну точно щенок. Нагнать их было несложно — три шага, и вот они уже рядом, Аддари мимолетно глянул на него, удостоверяясь, что ничего не случилось. Рамиэрль знал, что своей рассеянностью мог их потревожить — Норгэрель и Аддари ждали, что именно он скажет, если что-то было не так.

 

Но все было в порядке, только сам он стал отвлекаться чаще прежнего. И ведь даже не в Кризе было дело… О чем он думал — о Норгэреле? Причины тому не было. Тревога, терзавшая его в начале их пути, ушла вместе с болезнью Норгэреля. Теперь Рамиэрля беспокоило то, как вернуться в Тарру, ну и их безопасность, конечно, но в этом ничего необычного не было. Должно быть, он просто расслабился.

 

* * * * *

 

Рамиэрль все-таки умел владеть собой. На весь остаток дня он сумел прогнать ходившие кругами мысли. Устав, они устроили привал не пойми где, да и неважно было это — место выглядело относительно надежным, хотя они по-прежнему не понимали, где именно находятся, в каком мире или междумирье.

 

Аддари уснул, и лльяма тоже успокоилась, а вот Рамиэрлю не спалось. Он вытянулся, стараясь расслабиться, повернул голову и снова встретил внимательный взгляд Норгэреля.

 

— Все в порядке? — спросил он родича.

 

Норгэрель улыбнулся. — Да, спасибо. А у тебя?

 

— Тоже — настолько, насколько это тут возможно…

 

Глаза Норгэреля смотрели на него серьезно, будто он ожидал от собеседника продолжения, но Рамиэрль сказал все, что собирался сказать.

 

— Спокойной ночи, Нэо, — наконец сказал Норгэрель и закрыл глаза.

 

Рамиэрль беззвучно вздохнул; без этого странно испытующего взгляда расслабиться было проще. Как ни стремился Норгэрель скромно признавать чужой авторитет — Эмзара у Вархи, самого Рамиэрля в этом путешествии, а еще раньше, как показалось Рамиэрлю, Залиэли, — иногда события заставляли вспоминать, что Норгэрель был способен на многое…

 

Все равно не спалось. Рамиэрль со вздохом сел, надеясь, что не разбудит никого из своих спутников. Пути перед ними таили неведомое количество опасностей, и если он и завтра будет так отвлекаться…

 

— О чем ты думаешь, Рамиэрль? — раздался тихий голос у него за плечом, и он чуть не подпрыгнул на месте. Ну что он, в самом деле, за разведчик, если не заметил, как Норгэрель пододвинулся так близко?

 

А Норгэрель был и правда очень близко; он тоже сел, и дыхание его, казалось, шевелило прядь волос, упавшую Рамиэрлю на щеку. Рамиэрль убрал прядь за ухо, и Норгэрель улыбнулся. Странно — обычно он улыбался редко…

 

— Да ни о чем, — ответил Рамиэрль наконец. — Что-то у меня мысли сегодня весь день уходят в сторону…

 

— А, — сказал Норгэрель, — понимаю. Так бывает. Знаешь, иногда, когда долго думаешь об одном и том же и никак не придешь к решению, ощущение такое, будто ты сбился с дороги и блуждаешь не пойми где. Только это все усталость. Когда устал, не видишь нужной дороги…

 

— Правда? — тихо отозвался Рамиэрль. Он не привык сбиваться с дороги, но иногда ему и правда казалось, что он устал. Особенно в последнее время, когда все стало меняться… — И что же ты посоветуешь делать в таких случаях?

 

— Отдохнуть. Ты не думай о том, что надо спать, не думай вообще ни о чем. Хочешь, я тебе волосы расчешу? Это успокаивает… Меня мать этому научила. Она редко со мной сидела вечером, но иногда сидела, давно, когда я маленький был…

 

Голос Норгэреля, тихий и задумчивый, заставил Рамиэрля представить себе эту картину: гордая эльфийская королева и ее маленький сын, напоминавший об ушедшем Ларэне… Так ли это было на самом деле? Кто знает, но вдруг оказалось совсем легко, повинуясь жесту Норгэреля, положить голову ему на колени. Рамиэрль закрыл глаза и скорее угадал, чем почувствовал, как рука Норгэреля легко опустилась ему на голову и скользнула по волосам.

 

Странно, подумал он через минуту, уже с трудом выстраивая вяло текущие мысли, мне будто только этого и не хватало…  Чтобы кто-то еще — Норгэрель —  словно бы дал мне позволение заснуть… Чем это он расчесывает — гребенкой, наверное…

 

А потом он и правда перестал думать о чем-то конкретном. Гребень в его волосах двигался медленно и равномерно, а державший его эльф смотрел куда-то в темноту, и если бы Рамиэрль заглянул сейчас ему в глаза, то увидел бы, что Норгэрель улыбается задумчиво и нежно. Но Рамиэрль спал.

 

Утром, когда он проснулся, у Аддари было хорошее настроение, а лльяма веселилась по-щенячьи. Рамиэрль повернул голову и увидел, что лежит вместо подушки на свернутом плаще, а Норгэрель вытянулся неподалеку и, похоже, еще спит.

 

Рамиэрль сел и потянулся, гадая, будить уже Норгэреля, или пока не стоит. Спал его родич, похоже, сладко, но утро было неожиданно хорошее, и ему не терпелось двинуться вперед — дорога будто звала за собой, обещая, что за поворотом было что-то новое, неожиданное и удивительное.

 

 

Пока конец.